Изгой

Глава 1

Солнце светило через листву деревьев и играло на изумрудной траве. Старый дедушка наблюдал через окно за своим внучком, который сидел под деревом и считал листки на ветвях. Вдруг на дороге появилось облачко, оно было маленьким и двигалось по дорожке, как будто вися над кем-то. Внучек вскрикнул и побежал к дому, его зоркие глазки уже разглядели фигуру, шедшую по дороге. Темный плащ с большим капюшоном скрывал фигуру человека. Из-под капюшона выбивались белые длинные волосы, а глаза светились красно-желтым светом. Его сапоги не касались земли, он просто парил в воздухе, немного выше земли. Тучка летела прямо над его головой. Внучек прижался к дедушке и смотрел на эту страшную фигуру.

– Дедушка кто это? – в голосе внучка было слышно страх.
– Не бойся, он ничего плохого не делает. Тебе наоборот должно быть жаль его.
– Но дедушка, он ведь такой страшный и эта тучка у него над головой!
– Присядь внучек, и я расскажу тебе историю про эту заблудшую душу, которая уже много веков блуждает по свету в надежде найти истину и смерть.
– Но дедушка, разве смерть это хорошо?
– Для такого человека как он это очень хорошо, послушай всю историю и тогда сам решишь, а если не поймешь, то запомни ее и через много лет снова вспомни, и тогда ты многое поймешь.
Дедушка отошел от окна, где уже не было видно фигуры и только далеко вдали по дороге было видно облачко. Он уселся в свое любимое кресло и укутал старческие ноги в плед, а внучок уселся у него в ногах, предчувствуя увлекательную историю. Дедушка задумался немного, а потом откашлялся и начал рассказ.
– Это было давно, когда не было великих держав, когда маги не имели великого совета, когда на жизнь зарабатывали мечом, и когда много территорий было не обследовано и по лесах, и болотах бегали странные чудовища, и убежавшие от некромантов их сотворения, мир героев и войн между эльфами, гномами, людьми, магами и нечестью. Началось все с богатой семьи в которой рос мальчик по имени Мелон…

* * *

– Мелон! Ты где? – Няня была сразу и рада, и огорчена. Она знала Мелона с детства, и любила его всем сердцем. Но теперь – она должна найти его чтобы отдать в школу, и теперь у нее не будет роботы, но не работа ее беспокоила – больше всего она боялась за него, ведь он стал тем сыном которого у нее не было никогда! И он так привык к ней, что считал ее матерью. Да, родители не дали почти ничего в его воспитание, кроме гордости, но она дала жалость, она дала добро, и каждый раз как он смотрел на бедноту – у него в глазах возникали два волка, которые бились, один был добр и жалел всех, второй был зол и ненавидел тех – кто не смог достичь вершин богатства! Но добро побеждало, ведь очень часто он был именно с няней, а не с родителями. Но вот родители решили отправить его в школу, и не в какую-ту, а именно в школу некромантов! Она и радовалась за своего воспитанника, и жалела его, про работу она уже давно забыла, потому что в этом мальчике была не только ее работа, но и душа. Она научила его всему, что хотела, а основное добро! Вот что она ему дала, может к добру, а может, но это решать не нам.
– Мелон, а ну покажись мне, сию же минуту!
Мелон спрятался за старинными часами, ну не за ними, а прямо в них, он сидел и смотрел, как старинный маятник ходит перед его глазами. Он думал лишь про то – что скоро он не увидит его, что не увидит няню, и вообще никого не увидит, он будет где-то… там. Где точно, он и сам не знал, но знал точно, что будет не тут – а там! Он не увидит няню и отца, который так любит сидеть по вечерам в кабинете, не увидит свою мать в роскошном платье. Он так не хотел ехать, его всю жизнь учили, что главное деньги, а няня учила – что доброта, и теперь он знал одно, что чтобы он не делал, главное чтобы это было то, что хочет его совесть и душа. Но как раз и душа и совесть не хотели идти отсюда, и тут было прекрасно. Иногда проскальзывала мысль, что его просто баловали, но он откидал ее, так как он часто просился пустить его в кузницу, но его не пускали, говорили – не благородной это крови работа! Но тогда что благородной? Сидеть тут в залах ждать принцесс? Нет, на это он был не готов, пусть лучше, няня у него была бы старая и дурная, но не учила тому, что учила. Он был на нее зол и благодарен, он сам еще не понимал. Но вот маятник, он ходил перед глазами и убаюкивал, глаза слипались, и он засыпал.
Мягкий сон ложился рядом, он обнимает и просит простить все. Он просто хотел поспать рядом и затягивал тебя поспать вместе с ним. Вот и маятник куда-то исчез. Теперь только приятные сны. Но вечно ли это. Вот во сне проскочила няня, она ласково прижалась ко мне, и мне показалось, что все в порядке, она подняла меня и понесла. Я думал в постель, но нет, она принесла меня в карету! Ну, наконец, она меня увозит из этого богатого дома, и я узнаю – что такое жить бедняком. Но как там будет? Может не так как здесь? Это точно – там мне нужно все делать самим, не будет никого! Но это же – страшно, наверно!
Он видел, как мимо пролетали деревья, как на в ночном небе появлялись звезды, и все думал про то, что уже не посидит на дереве в парке, не почитает книжек из библиотеки отца. Как всегда в его возрасте, он все принимал очень близко к сердцу, и если куда-то ехал, то думал что – навсегда.
Сквозь сон, он услышал голоса, один был зол – голос его отца, другой оправдывающийся – голос няни. Он прислушался и открыл глаза. Не было кареты, перед глазами мелькал маятник. Отъезд ему только приснился, поднялась злость – что надо еще раз все это переживать.
– Где Мелон? Ему уже пора в карету! Почему Вы не можете его найти – ведь это Ваша работа.
– Но мистер Ейлинк, я не знаю все места, где он может спрятаться, он ведь мальчишка еще.
– Это не оправдания, если Вы его сейчас не найдете то будете наказаны.
Сердце мальчика сжалось, он знал, что отец исполнит угрозу. Опять два волка начали грызться в нем. Он не хотел ехать, и за это стояла его гордость, но было жаль няню. Бой как всегда продолжался не долго, и он появился на свет.
– Отец, я тут.
– Мелон! Где ты был?! Тебе уже пора, было бы время, наказал бы я тебя.
– Но отец…
– Никаких но, я все это уже слышал, и не хочу больше слушать! Ты едешь НЕМЕДЛЕНО!
Мелон опустил глаза и поплелся в свою комнату собирать вещи. И когда отцу стукнула эта мысль в голову? – спрашивал он себя – ведь отец не всегда хотел чтобы его сын стал великим некромантом. Сколько раз Мелон видел, как его отец пробует научиться магии, он приглашал в дом разных магов, но все они говорили, что учиться ему уже поздно. Тогда-то Ейлинк и обратил внимание на своего сына. Их род был очень древним и всегда был могущественным, но в это время могущественны были семьи магов, с ними то считалась власть, а с такими простыми семьями они обходились как с дальней родней. Вот это то и не устраивало Ейлинка, поэтому он и решил – послать сына учится. Почему на некроманта? Просто Ейлинк считал, что магия смерти, магия неживого есть сильнее другой любой. Как же он ошибался, если бы только знал он, что поплатится тем, что род его исчезнет.

Карета тронулась и особняк начал исчезать в парковых кронах деревьев. Где то там за ними было маленькое окошко в котором стояла няня и махала одной рукой, другой она утирала слёзы. Вот и каменные ворота и уже всё поместье осталось позади. Впереди была долгая дорога в неизвестность. Топот копыт и мелькающий пейзаж бистро усыпил Мелона и он опять попал в мир своих снов.
Перед ним стояла женщина с белыми, как молоко, волосами и зелеными печальными глазами. На ней было белое платье, красивое, хотя и не такое роскошное, как те, что носила мама Мелона. А вокруг была темнота.
– Это он? – голос у нее был мягким и приятным.
– Да госпожа! – голос из темноты.
– Он так молод.
– Госпожа…
– Он даже не закончил битвы внутри, чтобы начать…
– Госпожа – голос из темноты прервал её.
– Неужели это так надо?
– Госпожа, он нас видит!
– Что? – в её глаза появился интерес. Она посмотрела на Мелона по новому, и ему показалось, что на миг он увидел не эту женщину, а старуху в старом плаще. Её зрачки расширились от удивления.
– Значит, даже так? Ну не бойся это не для тебя образ, свой ты еще должен найти.
Мелон хотел сказать, но комок застрял у него в горле. Темнота пугала его, хотя от женщины шли потоки спокойствия. Он захотел побежать к ней и обнять, но проснулся. Карета все так же громыхала по ухабистой дороге, а через окно уже были видны темные башни, которые возвышались над лесом. Была ночь и становилось холодно. В этой местности на небе не было ни одной звезды. Только темная бездна, которая нависла над головой и затягивала. Мелон поежился, но вспомнив женщину, успокоился и лег, накрывшись пледом. Теперь он заснул крепким сном без сновидений.

* * *

Дедушка посмотрел на старинные часы с маятником, которые мерно тикали в углу. Потом на блестящие глаза внучка, почесал по-старчески лысую макушку. За окном давно стемнело и только отблески костра в камине освещали комнатку. Он снова посмотрел на внука и в глазах у него вспыхнул огонь, дедушка вспомнил что-то очень интересное и печальное. Он ласково потрепал внучка по лохматой голове и снова задумался над чем-то своим.
– Дедушка! А дальше?
– Дальше, внучок, уже завтра, сегодня пора спать…

Глава 2

Он шел в никуда, как всегда. На небе светило солнце, но маленькая тучка, которая висела у него над головой, заслоняла его. Он шел по пыльной дорожке, смотря себе под ноги. Шел и искал покой, давно забытый покой. Память была пуста и разум чисть. Но тут он услышал вскрик, это был мальчик, он мчался к избушке. Этот мальчик вызвал в памяти воспоминания, но они тут же погасли не оставив и следа. Он решил последовать за мальчуганом, чтобы вспомнить, но суровые глаза деда из окна опять вызвали воспоминания, которые тоже погасли, оставив после себя только одно – обещания не влезать в жизнь людей. Так он и поступил, направился дальше по дороге, чувствуя на спине два жгучих взгляда. Мозг снова был чист, а память пуста, но где-то в середине что-то кипело и бурлило. Пока что тихо и спокойно, но уже предупреждая про будущее извержение.
Уже вечерело, когда он зашел в темный лес. Тучка над головой теперь спряталась у него в ногах, тихо шелестя, обнимала ноги, которые никогда не торкались земли. Свист стрелы и тучка легко колыхнулась и еще сильнее прижалась к ногам. Из-за дерева раздался свист и на дорогу выскочило трое головорезов.
– Ну что попался путняк?
Он молча стоял в полной темноте и только краешек луны освещал его силуэт.
– Чё молчишь, урод? Думаешь, будешь молчать и мы уйдем? Так не пойдет, а ну выворачивай карманы!
– Вы наверно ошиблись или не разглядели меня в темноте! Зажгите факела, и все станет на свои места.
– Ишь ты, ученый видать. Ну значь и денег у тебя ж.. жуй.
– Нет у меня денег и не было. – голос его звучал как шелест травы возле ручья. Но, головорезам отступать не хотелось.
– По-хорошему говорю, дай деньжат и потопаешь далее, а не то ведь зарубим и с трупа твоего снимем все.
Он тихо расхохотался. Тучка, набравшись храбрости, поднялась вверх над его головой, чтобы лучше все видеть. А разбойники с криком кинулись на него. Первый из них, видно самый главный, так как был при мече, добрался до него и рубанул мечом. Но меч прошел сквозь тело как – через листву, и высек искру из камня на земле.
– Уух – прорычал головорез и кинулся снова, теперь пытаясь наколоть врага на меч. Но меч опять прошел сквозь тело, и разбойник упал на землю.
– Ты это брось свои штучки дрючки, я тя только пугал, а сейчас зарежу! – крикнул головорез.
– Попробуй… – тихо прошелестел ответ.
Бандит кинулся опять, но рука, в которой он держал меч, переломалась пополам, она изогнулась, и меч воткнулся разбойнику прямо межу удивленных глаз. Крика не последовало.
Второй бандит, видно не поняв, что случилось, кинулся на врага. Но туловище его разделилось на две половинки, ноги остались стоять, а туловище – пролетев несколько метров, упало. Третий, который уже понял, что напали они не на простого путника, кинулся вспять через кусты вглубь леса. Тучка над головой дернулась и полетела вслед за ним. Она догнала его, и летела над ним, набираясь черноты и разбухая, как тесто. Вот она стала уже большой тучей и в ней сверкали молнии. Бандит все бежал и бежал, не разбирая дороги, а тучка спокойно летела над ним. И вот вспышка и одинокий тихий гром. От бандита остались одни кости. Тучка, полетав над костями и налюбовавшись своей работой, вернулась обратно к нему. Они продолжили свой путь так же тихо, как и до этого и только одна маленькая слезала, скатилась по лицу под капюшоном. Тучка не довольно громыхнула. Но он – не обратил на нее внимая, а только ускорил свой полет. А в памяти всплывали видения, видения страха из прошлого…

* * *

Черный замок некромантов возвышался перед каретой. Перед замком был ров, через который перекинулся мост из костей, хотя при ближнем рассмотрении мост оказался деревянным. Снаружи замок выглядел черной глыбой без окон. Мрак сгущался над ним, как сигаретный дым в тавернах над посетителями. Перед сводчатыми воротами, которые разверзлись как пасть вепря, стояли двое. Первый был в длиной мантии с капюшоном из-за которого выглядывала седая борода. Второй в темных одеждах, абсолютно лысый и выбритый до синевы. Они оба смотрели зоркими глазами на мальчика, который вышел из кареты.
– Ты был прав он слишком стар… – тихо проговорил лысый.
– Ничего не остается, только испытания боли…
– Да – лысый поморщился и махнул рукой в темноту пасти ворот. Сразу же оттуда появились послушники в черных одеяниях, они тихо устремились через мост к карете. Трое из них взяли вещи мальчика и скрылись в пасти, а один, указав на мальчика, махнул ему рукой, чтобы тот следовал за ним. А тех двоих уже не было.
В нутрии замка было тесно, маленькие коридорчики, низкий потолок и множество дверей. По дороге Мелону встречались послушники, все они были старше или намного младше его, ни одного послушника его возраста он не заметил. Они прошли по коридорах полных послушников и наконец, добрались до кроваво красного коридора, где была только одна дверь. Провожатый открыл ее и пропустил Мелона внутрь. Комнатка была маленькой и без окон, все – что было в комнатке это кровать. Дверь за Мелоном закрылась, и стало темно. С наружи не послышалось ни шагу, как будто провожатый остался за дверью. Глаза потихоньку привыкли к темноте, и к своему удивлению Мелон стал прекрасно видеть. Теперь он заметил маленькую кружку возле кровати. Ему хотелось пить. Пойло на вкус было сладким и чуточку отдавало запахом немытых ног, но пить хотелось. После первого глотка по тело расплылась теплота, а когда он допил – ему захотелось спать. Тело не держалось и он рухнул на кровать, забывшись сном.
Белая женщина предстала перед ним, она смотрела на него печальным взглядом. Мелон привстал на одно колено, так подсказало ему сердце. Женщина печально усмехнулась.
– Еще не время мальчик мой, придет и твой час, жди. А пока отдыхай.
Она махнула рукой и крепкий сон окутал его, не давая сновидениям тревожить уставший разум.

Тихие всхлипы разбудили Мелона. Он сидел на кресле привязанный к нему. Перед ним на расстоянии десяти метров точно в таком же кресле сидела няня. Вокруг нее стояли странные существа. Они были безлики, руки заканчивались острыми пальцами, а ноги были большие для крепкой устойчивости на полу. Эксперименты некромантов.
– Ну что ж… начнем – услышал голос из-за спины Мелон, говорил человек в черном капюшоне с седой бородой.
– И так, так как ты уже стар для обучения в некроманты, но сила в тебе велика, мы решили что тебе надо пройти испытания боли. Только оно сразу же перекинет тебя на уровень старших. Но ты не думай что боль может быть только физическая. Нет! Боль физическая это ничто, от нее можно уйти, ммм… например – умерев ну или отключивши свои чувства. Нет, нет и еще раз нет, испытания боли это для твоего разума для твоего духа что в середине тебя. Толька такая боль откроет все истины или… хм… или повредит твой рассудок и ты уже больше не будешь нужен нам. Боль эта очистить тебе от всех переживаний от твои боев в середине себя. От двух волков которые в тебе. После этой боли в тебе останется пустота и безразличие ко всему что тебя окружает, окружало и будет окружать. Ты поймешь тогда всю ничтожность переживаний волнений и погрузишься в темноту своего разума. Только тогда ты сможешь постичь всю истину смерти и смертной магии. Это все что я хотел тебе сказать. А теперь повторю – начнем!!
Твари начали рвать одежду на няне. Медленно с наслаждением. Чувствуя каждое вздрагивания тела. Они знали свою работу. Они аккуратно царапали тело. Били только туда – где было больно, и на это все смотрел Мелон. Няня держалась, она не хотела кричать, но не могла. Вопли боли вырвались наружу и заполнили всю комнату. Твари ликовали, им только этого и нужно было. Они утроили старания. Мелон кричал, он не мог выдержать. Он рвался как рыба на берегу, чувствуя как ломается запястье опутанное железным прутом. Боль физическая и боль духовная врывались в его сущность. Ненависть наполняла его глаза и он завыл как дикий вол, он рвался кричал и стонал.
Перед его взором на минутку показалась женщина в белом и голова его упала на бок.

– Не выдержал… -процедил сквозь зубы лысый. Он стоял в нище позади арены на которой только что потерял сознания Мелон.
– Так думаешь? А ты не чувствуешь?
– Что?- Он прислушался к себе в середине – А да , слышу.
Их взгляды устремились вниз.

Мелон поднял голову и завыл не человеческим голосом. Глаза просто горели ненавистью и он звал… Няня смотрящая на него не выдержала и отвернулась. Твари замерли и с испугом начали оглядываться вокруг. Их окутал страх. Няня чувствовала страх тоже. А Мелон все кричал и звал. И тут его крик перестал быть зовом, он перешел в приказ, злобный неистовый и такой чужой приказ.

– Ничего себе!!! – выдавил седобородый. Его глаза смотрели уже не в мир реальности и он видел. Он видел как на зов появились духи всех кого когда-либо убивали твари. Они все стали вокруг них и зло посматривали на своих убийц. И когда мальчик дал приказ они ринулись в бой. Они рвали тварей, терзали их на куски. Кусали и отрывали куски плоти. Ломали им кости и чем больше кричал мальчик выливая свою ненависть, тем больше злились духи. Но видеть это мог только опытный некромант.

Няня видела как твари, что только что ее мучили, начали раздираться на куски, у них ломались пальцы, куски плоти отрывались от них. Кровь брызгала во все стороны. Няню просто заливало кровью, она кричала от страха. Сердце ее дрожало.

Мелон поднял глаза и увидел страшную картину. Перед ним стояло кресло жирное от мяса и крови. На кресле сидела няня, ее рот был открыт в крике. Глаза замерли и даже на них были капельки чужой крови. Няня была мертва. Он хотел кричать, но увидел всю ту же в белом, она тихонько помахала и прошептала ему наказав спать. Мелон заснул.

Глава 3

Вечерело. На небе загорались одинокие звезды. Ровный стук копыт убаюкивал и навевал сладкие сны. В седле сидела чуть полная девушка, хотя про возраст можно было и поспорить. Немного полное лицо с пышными губами и изумрудно зеленые глаза, и все это под длинными светло-русыми волосами. Меригольд, магичка из центра. Она ехала на вызов. Странный это был вызов. Контакт был настолько идеальным и сильным, что ей, сначала, показалось, что с ней связывается хорошо обученный маг. Но, оказалось, что это вызывает маленькая девочка, странно, откуда у нее такие способности. Возле девочки стоял староста деревни и просил приехать, так как в деревне пропадали люди. Девочка что-то знала, но не сказала, почему-то при старосте. Вообще, это дело было очень интригующим, поэтому она и взялась за него.
Из темноты перед нею на дороге показался домик. Он стоял угрюмо и одиноко, и только маленькое окошко светилось желтоватым светом. Тут же она вспомнила слова крестьянина, который показывал ей дорогу:
– Вы милздарыня стороной ходютя от того дома. Там старик с рёбятком живет. Да ток странные они. Кто скольку живет тут в округе, а все помнют и старика и меншого. И за все енто время не меншой не вырос, ни старик не помер, аж жуть берет!
Меригольд прищурилась и внимательней посмотрела на одинокий дом. Провела рукой по амулету, но ничего не почувствовала. В доме были простые люди. Она усмехнулась над суеверными простолюдинами. Им все кажется странно, даже если кто-то хочет жить одиноко и на окраине, то про него сразу же начинают рассказывать истории. Чего не знаю того боюсь, вот и все что можно сказать про этих простых людей.
Домик потихоньку скрывался за поворотом и вместе с ним мысли принимали русло спокойствия. Она почти засыпала под пристальными взглядами звезд на небе. Тихо шуршало стремя и лошадь время от времени пофыркивала, напоминая что спать еще рано и надо найти деревню и заночевать. По словам все того же крестьянина от домика до деревни было не далеко, но зато надо было проехать через лес. И как по волшебству перед ней появился лес. Он был темный и густой. И со стороны выглядел как каменная глыба. И опять в памяти всплыл разговор с крестьянином:
– А в лесу-то, там эльфы…
– И много же там эльфов?
– Дык, кто знает? – развел руками крестьянин – Могет и много, а авось и один.
– Что они там делают? Может дружыну позвать для зачистки леса?
– Да нет милсдарыня. Куда там, Вы же закон знаете, пока лиха не сделает нечего его чепать.
– Так что ты тогда про них заговорил?
– Дык пакостят они. То в капкан место лисицы жопу собачью покладуть. То чучяло поразвесють и народ лесной пужають.
Меригольд улыбалась, вспомнив этот разговор. Помнила она одного эльфа, а именно Ящер. Он то, как раз и любил выделывать такие штучки. Интересно ни он ли случайно спрятался в этом лесу? Но тогда почему именно здесь? Он бы тут точно не селился, если тут люди пропадают. Не любил Ящер вмешиваться в дела чужие и жизнью своей дорожил. Тут лицо ее сделалось суровым, вспомнила последнюю встречу с Ящером на поле великой битвы. Он тогда стоял и смотрел со странным выражением лица вдаль, где была видна темная точка фигуры. Он тогда так и ничего не сказал про ту фигуру, но глаза его говорили о многом.
Лошадь фыркнула и Меригольд очнулась от задумчивости. Вокруг была, сплошной стеной тьма и как лошадь видела дорогу, оставалось загадкой. Впереди показался черный силуэт. Он замер, стоя возле дороги и вокруг него как будто что-то змеилось, бурлило. Меригольд прислушалась к чувствам, но и тут не было магии, странно все это. Фигура была в капюшоне, который полностью скрывал голову. Паломник подумала Меригольд но все же напряглась, так как странное бурление вокруг силуэта настораживало. Цокот копыт как будто разбудил этого странного путника, он качнул головой и сделал неопределенный знак рукой, и тотчас бурление остановилось, зато над ним повис мрак, еще больше скрывая его. И опять же ни капельки магии не почувствовала Меригольд. Когда она проезжала мимо, капюшон поднялся в ее сторону, и она встретилась с карими глазами полными слез, боли и отчаяния. Но это длилось всего секунду и через миг глаза стали абсолютно черными и слились с тенью под капюшоном. Если бы не ночь она, может и остановилась, но она спешила и поэтому пришпорила коня.
Темный лес и странная личность давно остались сзади. Впереди на пригорке возвышалась деревня. Она была полностью окружена частоколом. Издалека, деревня была похожа на неприступную крепость. Это напоминало про прошедшую войну.
Подъехав ближе, Меригольд увидела широко раскрытие ворота и двух здоровых детин, которые сладко спали. Заставив лошадь идти на цыпочках, она въехала в деревню. Вокруг все погрузилось в темноту. Люди давно спали. Меригольд тихо ехала по пустынным улицам, вглядываясь в дома, ища дом старосты. И тут, прямо, метрах в ста она увидела толстого дяденьку, который спешил к ней, из-за спины выглядывала маленькая девочка, смешно семеня своими ножками. Дядька был не высокого роста, толстенький и с пухлыми ручками, которыми при беге он не махал а плотно прижимал к телу. Голова его была лысая. Девочка была худющая, в каком-то старом платье не со своего плеча. Волосы были растрепанными и грязновато серого цвета. На круглом личике-блюдце были разлиты две капли желтых глаз. Они сверкали в темноте, как будто глаза тигрицы, но во взгляде было больше страха и любопытства чем свирепости львицы. Они бистро подбежали к лошади и остановились. Девочка с интересом разглядывала наездницу, а толстяк тяжело опершись об лошадь глубоко дышал, было видно что бегал он не часто да и брюшко, наверное было для пива. Но вот он отдышался и приняв величественную позу затараторил:
– Превествуювасмилздарынячародейвнашем…
– Е е не так быстро, пожалуйста, а то я так ничего не пойму – остановила его Меригольд.
Но оказалось что толстяк опять начал глубоко дышать, набирая воздух. Девочка вышла из-за спины и тихим взрослым голосом заговорила:
– Пан староста приветствует, Вас уважаемая чародейка в нашем селе Прилесок. И желает спросить, не хотите ли поспать с дороги или же сразу приступим к делу.
Было видно, что девушка выучила наизусть всю речь и учили ее хорошо. Выговор у нее был как у старшего народа, хотя и говорила она по-простому.
– Скажем так, я бы поговорила про дело за ужином – строгим голосом сказала Меригод, намекая на голод. Девочка глянула на толстяка, и тот махнул рукой продолжая, хватать воздух как рыба на берегу.
– В таком случае прошу проследовать за мною, а лошадь оставь старосте, он за ней присмотрит.
И опять Меригольд показалось, что девочка зазубрила на память эту речь. Она спешилась и неторопливо последовала за девчушкой, которая пошла по направлению к одному из домов. Приглядевшись сзади, магичка заметила, что волосы у девчушки были цвета пепла, или даже больше, походили на седые и только грязь скрывала истинный цвет. А девочка, увидев что они отошли достаточно далеко от старосты, поравнялась с Меригольд и задорно подмигнув, проговорила тихим голос:
– Староста страсть как не любит магии и всех кто и этим делом связан.
– А тебя что ж?
– И меня не любит, но всякие фокусы магические я показывать не умею и с виду не скажет, что маг, так что он меня терпит.
– Хм.. до поры до времени… – пробормотала Меригольд.
– Вы что-то сказали?
– Да нет, ничего, ты лучше скажи мне что у вас произошло. – на самом деле ей не терпелось спросить откуда тут взялась эта девочка и откуда у нее такие способности, но эти вопросы она решила оставить на потом, когда вокруг не будет людей выглядывающих из темных окон.
Девочка потупилась и замедлила свой шаг. Но потом, набравшись храбрости, смело взглянула в перед и начала рассказ:
– Вчера вечером наши еее… разведчики пошли проведать лес, поискать добычи, я как и всегда должна была следить за ними из деревни. Я ведь знаете, чувствую все вокруг, деревья листья зверей людей. Ну так вот разведчики подошли к еее. К…
– К чему?
– Я не знаю, как это объяснить. К ничему.
– Это как?
– Ну понимаете, я чувствую очень далеко и для меня все вокруг как большая поляна посреди леса где все видно. Но они подошли к ничему, там я ничего не чувствовала, это как в летний день в лесу когда вокруг шумит дерево, кричат птицы, роются звери и вмиг все это исчезает и вокруг тихо-тихо и темно, вот на что это было похоже.
Меригольд призадумалась, сколько она знала ведающих но еще ни одна из них не говорила про такие чувства, интересно что же почувствовала эта девочка?
– И что дальше?
-Дальше… – девочка потупилась и задрожала – дальше я почувствовала зло, два зла, одно простое людское и маленькое, а другое огромное нечеловеческое, оно было просто ужасно и от него тянула как из кладбища, что за деревней. Потом я почувствовала боль, и страх и все закончилось на пустоте, которая сначала поглотила все вокруг, потом преобразилась в маленькую точку где-то там в лесу и наконец просто исчезла. Ничего не осталось, только встревоженный лес, который почему-то кричал про грозу и молнию.
Меригольд вскинула брови и присмотрелась получше к девочке. Неужели она способна была даже чувствовать лес и его раздумья? Не каждая ведающая могла такое делать. Сколько ж сил скрывалось в этой маленькой девочке?
Они подошли к дому и девчурка проворно открыла двери пропуская магичку в перед. Дом в середине походил на то чем он и был – дом для гостей, которых не очень ждали но все же принять их нужно. Грубый стол и две табуретки, в углу плохо сбитая кровать с кучей сена сверху. Пыльное окно выглядывало во двор где кроме старого колодца не было ничего, даже маленького забора не было.
Меригольд посмотрела на девочку пристальным взглядом, а тогда убедившись что их не кто не услышит под силовым колпаком , спросила:
– Ну а теперь расскажи мне откуда ты тут?
Девчурка медленно подняла глаза и уставилась своими желто-горячими глазами в зелено-изумрудные глаза магички. Она долго смотрела, как будто искала что-то внутри этих глаз. Но вот она вздохнула и опустилась на одно кресло.
– Я не помню, я знаю одно я шла за Белой Леди, и почему-то именно когда я была здесь она пропала, я так и осталась здесь.
– Белая Леди? – Меригольд чуть не кинулась на девочку, но сдержалась и тоже присела на табуретку.
– Да, она очень-очень красивая, и вся в белом. Когда я ее вижу мне очень хорошо и я все время шла за ней, но тут она пропала и я не знала что делать… – она остановилась и посмотрела на магичку – а Вы знаете про Белую Леди?
Хм… – Меригольд задумалась, можно ли рассказывать этой девушке такие истории, но без этой девушки она не сможет найти Белую Леди. Выбор приходил сам, ей придется взять девушку с собой. Наверное она не будет против, ее тут терпели пока она маленькая, а когда вырастет то самое простое что с ней сделают это изнасилуют, заклеймят и выгонят, а худшее то ее просто убьют. Магичка вздохнула и продолжила – Есть такое пророчество, даже не пророчество а старинная сказка про Белую Леди, а начинается она так…

Глава 4

Цокот копыт пробудил его от тяжелых воспоминаний. Он огляделся и увидел всадника, который медленно приближался. Вокруг него спиралькой крутилась тучка, готовая в любую минуты поразить молнией не прошеного гостя, да бы он не мешал покою хозяина. Он взмахнул рукой и тучка тут же переместилась вверх и застыла над его головой. Он в вгляделся в путника и признал в ней женщину, довольно красивую, он заглянув в ее изумрудные глаза… Где-то в середине забурлили новые воспоминания, еще одна зацепка за прежние деяния. Он опять погрузился в глубокий сумрак воспоминаний.

***

Кроваво-красное солнце поднималось из-за горизонта, заливая равнину ровным розовым цветом. Золотя верхушки пик и знамен. Знак предвещающий победу Ормаде. На двух противоположных горбках стояли две армии. В одной стояли, закутанные в латы с красивыми, вырезными рунами, люди и эльфы, Ормада. В другой, стояли низкорослые гномы. Они защищали свою территорию, свою гору и свои технологии, за ними была правда. В другой армии у людей и эльфов в глазах сквозила жадность и гордость. Две великие армии сошлись на краю своих территорий, что бы положить начало Великой войне.
Но вот на солнце появилось маленькое пятно. Малюсенькая тучка, которая росла прямо на глазах. Военачальники подали боевой клич и обе орды устремились друг другу. Они сплелись по середине луга в единое… В воздухе раздали крики буйства страха ненависти и просто не понимания происходящего. Над толпой стоял мелкий туман из брызг крови. Он медленно оседал на запотевшие тела и окрашивая все в темно коричневый цвет. Звон мечей топоров и хруст костей разносились на милю в окрестности, но армии стояли на своих местах, силы были равны.
В этой кутерьме никто не заметил, как маленькая тучка покрыла собой все поле боя, спрятав под своей тенью орущую и бултыхающуюся толпу. Над всем этим стояла на пригорке одинокая фигура. В черном плаще и с черным капюшоном, черные глаза смотрели на эту толпу с какой-то предсмертной улыбкой. Руки медленно раздвигались и как по мановению волшебной палочки разрасталась и туча, которая давно перестала быть тучей , а стала тучищей. В последний миг, когда рука фигуры в черном готова была опуститься, давая приказ, его кто-то окликнул.
– Это твоя туча?- говоривший был эльф. Хотя он не страдал изяществом истинного эльфа, что выдавало в нем полукровку. Он был довольно высок, и фигура его была плотна. Даже было брюшко, хотя еще не очень большое. Длинные волосы до плеч, светлые и карие глаза. Борода еще маленькая и довольно не аккуратная, завершала физиономию.
Черный силуэт отвернулся от эльфа и вернулся к своим делам.
– Слышишь не надо делать этого… – тихо проговорил эльф.
– А ты как знаешь, что именно я задумал?
– Нууу, я думаю, ты бы не стал так просто из своей маленькой тучи делать такое тучище да еще прям над полем битвы.
– А ты почему не там?
– А мне какое дело до них? Я не жаден, пропитание мне всегда даст лес, а за деньгами я не бегу. Хороший эль. Ну, на худой конец пиво или даже самогонку, пару куропаток или какой другой дичи и жизнь хороша.
– Если она так прекрасна, что же твориться там снизу?
– А ты не знаешь? – усмехнулся эльф, и достал из-за пазухи флягу, – Миром правит жадность, ненависть и любовь к своему ремеслу. Там снизу сошлись жадные люди, просто те, кто ненавидит врагов, и мастера боевых искусств.
– Так легко? – усмехнулась фигура в черном.
– А зачем усложнять?
– Ну а как же дети, жены которые остались где-то там за горизонтом? Про них ты не подумал?
– А то, что ты сейчас сделаешь, поможет этим самым женам?
Фигура в черном повернулась полностью к эльфу. Посмотрела пристально в глаза. Эльф выдержал взгляд этих черных глаз, и в последний миг взгляда, ему даже показалось, что цвет глаз стал карим. Он подошел к эльфу и уселся рядом, наблюдая за дерущимися внизу.
– Может и поможет, вот сейчас я собирался наказать их все и вся. Убить всех сразу. Ну, кого-то оставить, что бы они рассказали другим, и простой страх заставит их всех забыть про войны.
– Может ты и прав, но ты забываешь, что тот же страх и привел большинство сюда, страх за семью за свои сокровища и просто за свою жизнь. И тот же страх заставит их потом пойти войной на тебя.
– Хе, – смех от фигуры был мрачным и не приятным, как будто лезвие прошло по горлу, – на меня говоришь? Да пускай идут если им своя жизнь не мила.
– А вот в этом ты прав, многим не мила их жизнь, вот они и дерутся!
– Но от этого же страдают невинные.
– Невинных, в природе нет и не было. Все в чем-то виноваты, кто что не сделал, а кто что сделал. Вся соль в том, что право наказывать и право, вообще, ставить рамки, никому не даны.
– А если я поставлю рамки?
– Тогда найдется тот, кто захочет эти рамки поломать или уничтожить. Круговорот жизни. Такие мы существа…
– Просто не понимаю если сюда на это поле пришли столько людей гномов эльфов для того что бы умереть, почем я не могу в этом им помочь?
– Потому что все пришли с идеей, целью, и не просто умирать, а умирать за победу своей стороны.
– Толпа, стадо…
– А если бы каждый был за себя? Своя собственная армия не смогла бы дойди до поля битвы, – рассмеялся эльф и приник к фляге. – Ух, задорная… – он протянул флягу к человеку в черном. Человек взял флягу и, эльф, увидел его кисть. Она была черна как ночи и почти ссохшаяся как у трупа годичной давности. Фигура поднесла к капюшону флягу и сделала несколько глотков, при этом, не произнеся ни звука. Потом протянула назад флягу эльфу.
– Война порождает войну, ненависть порождает ненависть… – произнес старинную истину эльф.
– А что же порождает любовь и добро?
– Обычно, временную благодарность, – с горькой усмешкой произнес эльф, – но иногда верного друга и соратника.
Тучка быстро уменьшилась в размерах и заняла свое место над головой в капюшоне. Она была черной и в ней, что-то сверкало, издавая звуки неудовольствия.
– Друга и соратника? – тихо произнес человек в черном. – А как это быть другом? Или иметь друга?
– А что у тебя нет друзей? – с удивлением воскликнул эльф, чуть не поперхнувшись новой порцией пойла.
– Нет, и наверно не будет.
– Точно не будет, – фигура в черном кинула убийственный взгляд на эльфа, так что тот чуть вторично не поперхнулся, но уже куском мяса, – если ты будешь вести себя как сегодня.
-То есть?
-То есть? Ты ведь собирался, самолично, убить тысячи воином и притом – лучших, и то не с одной стороны, а с целых двух и сразу. Это же две страны сразу окажутся беззащитными. Они падут под натиском других, и отсюда выходит, что ты сам погубишь, тех же невинных которых перед этим хотел защитить. И вообще кто ты такой? Маг, чародей или кто похуже?
– Не знаю я, – с безразличием в голосе проговорил человек в черном, – не человек я и не эльф, ни маг, ни чародей, ни мертвый ни живой,- последнее он проговорил очень тихо, и голос его показался эльфу похожим на шелест травы. В этом шелесте чувствовалась угроза, как будто этот или это странное создание разозлилось.
– Ну, хоть как тебя называть? А то мы тут уже пьем, а я даже не знаю имени собутыльника своего. Меня называют Ящером.
– А меня… хм… незнаю, называй – Изгой.
– А у тучки есть имя?
Изгой поглядел на тучку, как будто впервые ее там увидел. А она все это время спокойно висела у него над головой, уже успокоившись, теперь оны была почти белая как клубы табачного дыма.
– А разве надо?
– Надо, ведь это хорошо когда с тобою всегда кто-то рядом, даже если это тучка. Ведь я заметил, что она с характером, хоть и подчиняется тебе.
– Ну, то, что она с характером, это точно, – усмехнулся Изгой, – вот как мне ее назвать, я не знаю.
– А давай она будет просто Тучей и все, – предложил эльф. – А? Туча что ты на это скажешь?
Тучка подлетела вверх и, сделала несколько кругов, громыхнув молнией.
– Нравиться ей, – перевел Изгой.
– А что такое твоя туча?
– Не знаю, она всегда была со мной, сколько себя помню. Мне кажется, что она кусочек моей души. А иногда, когда я смотрю в небо, мне кажется, что там собираются вместе много-много душ. И когда они печальны то плачет дождь, когда сердиты гроза, а когда им хорошо они просто плывут белыми призраками по небу.
– Для меня тучи это чувства людей. И чем сильнее какое-то одно чувство у большинства людей, тем больше таких туч и собирается.
Они оба уставились на небо. Где-то там высоко пролетали белые пушистые тучки, совсем не похожие на битву что происходила под ними.
– А ну туча, давай поиграем, – сказал эльф и вытянул из кустов большой резной лук, с руническими знаками. Он вытянул стрелу и запустил ее высоко в небо. Туча взвилась и полетела с невероятной скоростью за ней, скоро она догнала стелу и одной молнией, испепелило ее.
– Ну, Туча, – горестно сказал Ящер, – так у меня ни одной стрелы не останется.
Туча виновато опустилась почти к самой земле и набралась черноты.
– Это у нее извинения, – проговорил Изгой. Он взглянул на поле битвы, где все также горел бой. Гномы по малу, но все же отступали за линию фронта, у людей с эльфами был перевес в количестве.
– Я знаешь что? –, тихо проговорил Изгой, – я никогда не мог понят, почему вот они,- он махнул в сторону битвы,- так просто отдаю свою жизнь, другие держаться за нее, третье сами забирают у себя жизнь. Для чего они все живут? Для чего живу я?
Эльф посмотрел на Изгоя, который сидел, нагнув свой капюшон почти до земли, уже не вглядываясь в битву, а как будто смотрел в себя.
– Ты как дитя, задаешь неправильные вопросы, потому и не можешь найти ответы, – задумчиво сказал Ящер, – ты вот мне объясни для начала, что такое жизнь, что такое смерть и вообще что это вокруг нас? Иллюзия, реальность или просто вымысел?
– Не знаю, таких вопросов я не ставил, я воспринимаю все по-простому, что есть вокруг меня, то есть реальность.
– Ну, так очень банально, как же старинные сказки и мифы, из чего они родились? Вот, например, в тебя, я бы, ни за что не поверил, если бы не увидел своими глазами.
– Да я в себя сам не очень верю, не могу понять кто я, что я и для чего.
– Ну, так не парся такими вопросами, на вот отхлебни еще глоток и забудь. Смотри, какой чудесный луг, если, правда, забыть про все этих тела. – Эльф отхлебнул еще немного и произнес голосом ученого мага, – Жизнь как эта фляга полная самогонки. Начинаешь жить – фляга полная. Но потом понемножко начинаешь отпивать. Такие как ты и я, пьют большими глотками, отчего пьянеют и начинаю проливать драгоценный самогон… – Ящер помотал флягой прислушиваясь к звукам бульканья, – Так сказать ошибки делают, проливая самогон. И чем больше ты пьешь из фляги, тем больше пьянеешь от жизни, и тем больше делаешь ошибок, и в какой-то момент фляга пуста, жизни нет, нету смысла существования. Начинается похмелье. Есть люди, которые пьют по не многу и м хватает до конца дней, есть те, кто вообще не притрагиваются к фляге жизни, ну и конечно у каждого фляга разного размера, вот так вот…
Изгой на минутку задумался, а потом сказал:
– Ну а если кто-то или что-то, забрало у тебя эту флягу и вылило ее у тебя на глазах не дав попробовать, или залило в глотку тоже полностью всю? Что тогда?
Ящер скосился на Изгоя. Потом лег на землю и принялся чесать свою бороду, смотря на тучи, проплывающие высоко в небе.
– Ну ты и выдал. – заключил он. – Это же получается что ты или даже не почувствовал, что такое жизнь и обречен на вечные муки незнания и непонимания, причем недобровольно. Или…
– Или?
– Или ты насытился нею сразу и полностью, испытав выше блаженство, а опосля ничего не помнишь и имеешь очень страшное похмелье… То есть по сути тоже что и первое, так как после такой дозы обычно ничего не помнишь да и фигню всякую напорешь скорей всего.
– Вот я, наверное, себя сейчас, да и всегда, сколько себя помню, чувствую что-то среднее между этими двумя чувствами…
Ящер задумался, а не он ли тоже чувствовал себя таким же? Но, пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что фляга еще не пуста и смысл пока имеется, вот только какой? Помотав головой, он снова приник к фляге, что бы снова испить глоток жизни.
Изгой снова взглянул на поле брани.
– А ты, Ящер. Зачем пришел сюда ты?
– Я пришел помогать после битвы. Помогать раненым, закапывать мертвых. Понимаешь, не люблю когда остается память о таких битвах, ведь это плохая память, медаль с двумя сторонами. Для одной стороны, которая выиграла битву, это поле будет знаком силы и гордости, не смотря на количество трупов. А для другой – позором. Так что я всегда стараюсь уничтожить последствия таких битв.
– И ты один справишься с этим?
– Нет, конечно, но попытаться можно, плюс наживы тут всегда много.
– Значит мародер… – заключил Изгой.
– Не совсем, я просто беру плату за свою работу…
Каждый задумался про свое. Ящер думал о Изгое и о его происхождении. И про то как природа или высшие силы могли создать его и для чего? Интересное это создание – Изгой. А Изгой думал, почему есть такие эльфы как Ящер? Которые не вступают ни на чью сторону, а спокойно наблюдают за чужими проблемами, не вмешиваясь в них. За этим делом их застал отряд гномов, который обходили врага с фланга. Боевой кличь и гномы кинулись в атаку. Ящер не задумываясь поднял лук и начал выпускать стрелы со скоростью стука дятла. Изгой остался сидеть, не замечая ничего вокруг себя, уставившись в пустоту. И только когда один из гномов с свистящим звуком прорезал насквозь тело Изгоя, он поднял голову. Глаза засверкали зеленым светом, туча набралась черноты.
– Изгой! Изгой перестань! – кричал Ящер, отбиваясь от атакующих уже в рукопашную маленьким клинком, проворно уходя от неуклюжих топоров и секир.
Но Изгой уже не слышал его. Он был полон ярости. Один взмах руки и молнии посыпались градом, опустошая поляну от живых. Через несколько мгновений на поляне стояли только Ящер и Изгой. Вокруг стоял запах озона, а вокруг Ящера была целый круг от ударов молний, только силой воли тучка смогла отвести все удары, которые посылал в ярости Изгой.
Изгой развернулся и полетел на поле битвы, за ним понеслась тучка. Ящер остался один, наблюдая, как смерть несется к живым. И тут он почувствовал и даже мельком разглядел, толпы мертвых вижящих и кричяших душ. Они появлялись ниоткуда и неслись вслед за Изгоем плотною стеной. Ящер услышал крик, от которого замирает душа и сердце катиться в пятки. Этот крик издал Изгой, крик ненависти. Он неся вперед, как обезумевшая лошадь несется по склону горы. И так же как за лошадью и повозкой катится целый град камней, так и за Изгоем неся поток ненависти. Ненависти, которая исходила от просто чудовищного моря мертвых душ. Ящер попятился и упал на задницу. Сидя, он смотрел, как на поле поднимались просто фонтаны крови, головы руки ноги, все взмывало ввысь. На поляне медленно поднималось красное облако и крики боли и битвы почти сразу же замерли. Осталась пугающая тишина. Она окутала все вокруг, как будто весь звук всосала в себя маленькая фигура, фигура Изгоя. Он стоял посредине поляны, прямо по центру и вокруг него не было тумана крови и пыли. Он как будто стоял в сфере, которая окутывала все вокруг. Тучка выросла и из нее полился проливной дождь, смывая кровь и прибивая пыль. Изгой плакал тучкой…

Очнулся Изгой посреди груды исковерканных тел. Оглянувшись он увидел далеко на пригорке Ящера. Он уже хотел пойти к нему извинится, но тут заметил фигуру девушки, которая медленно подошла к Ящеру. Глаза у нее были изумрудно-зелёные.

***

Вот откуда Изгой знал девушку, которая проехала мимо. Он вспомнил. Воспоминания прервал свист стрелы, тучка проворно взмыла вверх и сильным ливнем сбила стрелу.
– Изгойчик!! Ба, а ты какими судьбами в этом лесу? – раздался радостный крик Ящера.
– Да так шляюсь по миру, вот и забрел сюда.
– Ну как нашел себя?
– Да и нет. Встретил я тут недавно одного мальчика и после него вспомнил кое-что…
– Ну и что же это?
– Точно не знаю, давай я как вспомню побольше тогда и расскажу.
– Ну хорошо, а пока приглашаю тебя на ужин.
– Ладно, – сказал Изгой, прикрывая в себе радость.

Две фигуры почти бочком друг к другу скрывались в лесу, а над ними летала тучка из стороны в сторону, с радостным громом ловля стрелы, который пускал время от времени лучник.

Глава 5

– Дедуля, а дальше ты мне расскажешь? – с радостным криком, в комнату ворвался маленький мальчик.
Дедушка встрепенулся от сна. И посмотрел старческим взглядом на внучка. Он поднялся с кресла и подошел к мальчику. Старческая рука вся в морщинах и мозолях, легла на голову мальчика.
– А дальше тебе уже кто-нибудь другой расскажет, ты ведь сам чувствуешь, она уже пошла в путь.
– Да, деда, но я надеялся что еще не время.
– Нет внучек. Уже пора собираться.
– Хорошо деда!
Мальчик скрылся в другой комнате и там со стуком начали открываться ящички и тумбочки. Шелестел кожаный мешок, которого растягивали. Стучали бутылочки и булькали фляги. Мальчик принялся за дело, так как его и учил дед с самого детства.
Дедушка нахмурил свои брови и сел обратно в кресло. В глазах его появилась печаль. Он медленно опускался в воспоминания, давно минувших дней. Они окутывали его, как мама окутывает ребенка руками.

* * *
Мелон очнулся от сна и посмотрел вокруг себя. Было темно, но глаза быстро привыкли, и он увидел голые каменные стены и решетку прямо перед собою. Он лежал на каменном полу и весь трясся от холода. По стенам тихо стекала вода, и было слышно шуршание паучьих лап по стенкам. Они медленно ползали, ища себе новую жертву. Сквозь дрожь, Мелон начал вспоминать то, что произошло перед этим. Но все было покрыто туманом, он как будто видел няню, и с ней как будто что-то произошло. Но все это было далеко-далеко, за пределами его сознания. Он не мог заставить себя вспомнить, или просто память не желала дать ему такой информации. Он сжался в маленький комочек и тихо заплакал, от холода, голода и непонятного ему чувства. Его маленькая коморка начала крутиться вокруг него, создавая иллюзию колодца, который висел над ним, и заставлял падать, все ниже и ниже.
Вспышка белого света ослепила его. Мелон подумал, что где-то сверкнула молния. Но открыв глаза, ясно увидел Леди в белом. Она стояла перед ним и смотрела печальным взглядом на него.
– Сейчас ты все вспомнишь, – ласково проговорила она. И легким мягким движением положила свою белую руку ему на голову. Рука обожгла эго холодом. Но сразу стало намного теплее. Все вокруг закрутилось и понеслось вскачь. Память потихоньку отдавала эпизоды страшной ночи. Он видел тварей раздирающих няню, он видел духов раздирающих тварей. И он понимал, что духи пришли из-за него. Страх наполнил все его тело. Он откинулся от руки белой Леди и ударился затылком о стенку. Пауки, ворча, свалились ему на голову и тихо начали расползаться. Он замер в ужасе, и страхе, боясь пошевелиться.
Белая Леди рассмеялась, смотря на него.
– Они не причинят тебе вреда, они твои союзники, не бойся их. Бойся себя. Ты же сам видел на что способен. Это твоя ярость. Старайся не выпускать ее на волю. Она опасна, слишком опасна. И не только для кого-нибудь. Но и для тебя самого. Постарайся ее контролировать. А пока иди ко мне и ты поспишь. – Она протянула к нему свои холодные и бледные руки.
Мелон со страхом стряхнул последнего паука с себя и неторопливо направился в объятия этой странной женщины. Она обняла его, и эго снова обожгло холодом. Но после, теплота наполнила его тело и в душе улеглись все неприятности, он медленно погружался в сон. Вот она положила его на землю и смотрела на него с грустью. Он уже почти дремал.
Белая Леди обернулась в темноту и произнесла строгим голосом:
– Все готово?
– Да госпожа, – голос был старческий и доносился из темноты в углу камеры.
– Ты уверен, что нашим планам никто не помешает?
– Да госпожа…
Конец их разговора тонул во мгле. Мелон засыпал сладким сном без сновидений. Все было вокруг так прекрасно, камера казалась знакомым домом, а пауки медленно окутывали тело одеялом из паутины. Он засыпал, и ему было хорошо, так хорошо ему было только с няней. Няня! Он вздрогнул, но опять почувствовал прикосновение холодной руки к плечу. И мягкий поцелуй шершавых губ, в лоб. Заставил эго заснуть окончательно. Он провалился в пустоту небытия. В тишину забвения, где нет проблем, где нет эмоций, где тихо и спокойно. Мелон заснул.

– Вставай уродец, – человек, стоявший над Мелоном, смотрел на него со страхом и злостью. Он копал эго ногой. Мелон медленно поднялся и услышал ворчание недовольных пауков. Он заставил их притихнуть и убрать сети, которые они приготовили для не прошеного гостя. Человек этот был не слишком старше Мелона, он держал в руках факел.
– Ну что? Проснулся? Ну тогда пойдем со мной.
Мелон, молча, пошел за ним по длинным коридорам. Вспоминая вчера и позавчера. Хотя эти определения были только его, он уже потерялся во времени и в реальности. Он не мог даже точно определить, где правда, а где явь. Белая Леди, смерть няни или этот человек. Все это казалось сказкой, страшным сном, который остановиться, как только он проснется у себя дома от ласковой руки няни. Мелон поежился, вспоминая руку Белой Леди, но потом сразу согрелся, вспомнив эффект от этого холодного прикосновения. Они шагали по темным коридорам и комнатам. Иногда звуки их шагов отдавались глухим звуком, который разносился под небосводом невидимого зала. Мелон слышал шуршание тысячи пауков, которые медленно ползли за ними. Они все также несли сеть прямо над головой провожатого. Они были готовы в любой момент кинуть ее и накинуться сами на врага, на того кто обижал Мелона. Но чем дальше они шли, тем меньше пауков оставалось, они медленно разбегались, чувствуя впереди какую-то неясную опасность.
Вот они добрались до темного зала. Провожатый указал Мелону на кресло, и тот сел в него. На руках опять закрылись металлические пруты, напоминая про что-то забытое. Внезапно вспыхнул свет. И Мелон вспомнил. Он вспомнил няню и Белую Леди. Он опять сидел посреди арены боли и страха. Но теперь перед ним был алтарь, и на нем лежала его мать. Она лежала тихо и спокойно, как будто спала. Но сон этот был тревожный и не правдивый. Ее заставили заснуть. Ее прекрасное платье лежало на грубом камне, пачкаясь плесенью и слизью. Вся арена была заполнена призрачными тенями. Именно эти тени давали яркий свет. Мелон судорожно сглотнул, помня что произошло с няней, и помня, что сказала Белая Леди про ярость. Как он мог выбирать? Как? Между яростью и жизнью матери? Но кто давал гарантию, что эго ярость не погубит мать, так же как погубила няню. Именно теперь он вдруг понял, что все это не имеет значение, каждый, кто будет сидеть, лежать перед ним на алтаре обречен. Из этой комнаты может выйти живым только он. И больше никто. Или он или вообще никого.
К алтарю медленно приближалась тень. Она была размыта и форма и лицо. Но она приближалась к матери Мелона. Неуклонно и неоспоримо. Как топор палача, занесенный раз уже не может остановиться и под своей же тяжестью без малейших усилий палача отрезает голову узнику. Вот тень подошла и резко дала пощечину. Женщина вздрогнула и открыла глаза. Впервые минуты в них было удивление. Но чем больше глаза бегали взглядом по помещению, тем больше в них появлялось страха. Тень медленно раздирала платье на ногах, поднимаясь все выше и выше. Мелон закрыл глаза. Но услышал голос сверху.
– Смотри же! Смотри что делаешь… смотри!!!
И он подчинился. Он смотрел, как тень склонилась над головой матери. А потом услышал звук пощечины. И еще. И еще… вот тень нагло забралась на алтарь. В глазах матери, Мелон, увидел не страх, а удивление и даже растерянность. Она не понимала. Мелон сжалься в комочек. Он не пускал ярость наружу. Он понимал, что может убить и тень и мать. Но он не хотел, он боялся. На эго глазах тень начала насиловать эго мать. Мелон снова зажмурился. И в голове пронеся голос.
– Ну что же ты? Ты же можешь это остановить. Ярость буйство! Действуй! НЕ жмурься! Вперед!
Голос был настойчив и знаком. Но вот чей он, Мелон не мог вспомнить. По эго щекам катились теплые слезы. И одинокий паучок, который все-таки ринулся вместе с ним, больно укусил его за шею. Мелон вздрогнул и сдул настырного паучка под ноги и легким ударом уничтожил эго. В голове закипала неизвестная ему сила. Он что-то хотел, но не понимал что. Он что-то мог, но не знал что.

– И это есть ваш хвалебный метод? Вы посмотрите что Вы делаете с бедным мальчуганом. Он же ведь живой, а Вы убиваете в нем все что осталось от его чувств и разума!
Седобородый обернулся и поглядел убийственным взглядом в темноту за своей спиной.
– А милздарыня? Ну зачем же Вы так, мы же не вмешиваемся в ваши методы, так не надо оскорблять наших. Вас сюда пустили только для ознакомления.
– Да, да. Я знаю. Но все же разве это не жестоко? Что Вы делаете с бедным мальчуганом? Да, я вижу в нем великую силу, и она пока что без цвета, он ее еще ни куда не направил…
– Вот именно, и пока он не направил, мы должны стереть из него все чувства, он должен стать абсолютно без эмоциональным, так сказать без фантазий и характера!
– Но это дико!
– Зато надежно. И в дальнейшем попрошу без комментариев, сейчас все решиться. Или он выживет и станет одним из нас или…

Мелон открыл глаза и закричал. Но крик застрял где-то в горле. С эго уст вырвался писк. Тихий и спокойный. Руки налились свинцом, и он резким движением освободился от пут державших их. На секунду он задумался. Но тут же понял выход, его руки вцепились в эго же горло. Он раздирал руками горло. Вцеплялся и рвал кусками. Он чувствовал, как рвутся вены на шее. Как трудно становилось дышать. Тень над алтарем замерла и кинулась к Мелону. Призрачные руки схватили руки Мелона и начали их сжимать. Но силы у Мелона были просто нескончаемый запас, он уже рвал горло все сильнее и сильнее. В глазах ходили черные круги, а по груди текла теплыми струйками его же кровь. В голове все закрутилось и завертелось. Сердце перестало бешено стучать, а тень растворилась в темноте.

– Ну что поделаешь, – вздохнул лысый.
– Да, жаль конечно такой силы, но… – седобородый махнул рукой и тут же на арене появилось два послушника. Он еще минутку рассматривал тело, а потом махнул рукой и сказал, – В овраг его, это тело нам уже не пригодиться…

Над замком некромантов вечерело, когда из одного окна вылетело тело, и с неприятным звуком бухнуло где-то на дне оврага. Только этот один звук нарушил вечернюю тишину, и когда он смол вокруг опять установилась тишина.

* * *

– Деда я готов!
Дедушка отряхнулся от воспоминаний и поднялся с кресла.
– Ну, вот внучек и настало время прощания. Иди за ней и там дальше ты найдешь свою судьбу, не забывай меня.
– Хорошо деда, ну я пошел!
– Иди.
Мальчик выбежал из избушки и побежал в сторону леса. В ту сторону где совсем не давно прошла странная фигура в капюшоне и проскакала магичка. В ту же сторону побежал и маленький мальчик. Не спроста они все пошли туда, подумал дед. Он взглянул на внучка, который уже скрывался за тенью первых деревьев. Он вздохнул. Изба за ним превратилась в руины, А за его спиной возник черный портал.
– Ты готов идти?
– Да, госпожа.
– У тебя грустный голос!! – нотки злобы появились в этом женском голосе, похожем на шелест ветра. – Неужели ты привязался к этому мальчугану???
– Нет, Госпожа, извините меня, мимолетная слабость.
– Ну, тогда быстро приходи в себя, уже скоро все закончиться.
– Да Госпожа.
Старик в последний раз посмотрел грустными глаза, на силуэт мальчика, мелькавшего там далеко, и с уверенностью шагнул в черный портал.

Глава 6

В старинные времена, когда по земле бродило множество существ, которых теперь уже нет, жили праотцы всех людей, эльфов и гномов и так дальше… Жили они вместе с богами, и подчинялись им. Боги же были самые разные и играли с чувствами своих подчиненных как могли. Они делали войны, потом мирные периоды, забавляясь как могли. Боги сами не знали, откуда у них такая сила и всегда искали ответы на разные вопросы. Но все эксперименты, все же, ставили на своих подчиненных, молчаливо соблюдая закон своих не трогать. Но был среди всех богов один, он был почти самый сильный, мог сделать почти все, звали эго Заритиус.
Заритиус всегда думал над одним вопросом, что будет, если из нищих существ сделать бога. Даже не бога, а полубога, на худой конец. Этот вопрос очень его раздражал, так как совет богов не разрешал ему это, аргументируя своё решение тем, что нищие существа имели чувства, они не могли просто смотреть на мир, они все время смотрели на мир через призму чувств. Мир для них, то был прекрасен, то ужасен. А иногда и вообще просто серым и апатичным. Они так и существовали, только подчиняясь своим чувствам. И их чувства для богов тоже были загадкой. Они не понимали почему одни существа полностью отдаются на течение своих чувств, а другие надевали маски и казались такими добрыми и прекрасными, но в момент когда их не кто не видел, становились очень жестокими, и вымешали свою злость на других низших существах. Это и пугало и забавляло богов.
Но Заритиус, все же, захотел проделать свой эксперимент. Он долго выбирал существо, над которым бы захотел проделать свой эксперимент. Но вот он нашел прекрасное существо женского рода. С красивыми темно каштановыми волосами и красивыми, но чуть печальными карими глазами. Она жила в одной из стаек этих существ. Она была весела почти всегда, хотя иногда, оставаясь наедине сама с собой, плакала печально. Заритиус не знал и не мог заметить, как она построила вокруг себя маску, спрятав свои истинные чувства глубоко в себе. И от этого она и страдала. Она не могла сказать те слова который рвались у нее из нутрии никому, даже своему возлюбленному. Именно ее и выбрал Заритиус.
В темной ночью он явился к ней. Он ласково посмотрел в ее глаза и прижал к себе. И тихо промолвил:
– Теперь я наделю тебя силой, которая даст тебе все права богов. Ты будешь одна из нас.
Существо испугалось и даже не знало что ответить. Она не понимала, зачем ей эта сила и что она ей даст.

Сила, что ей дал Заритиус, была довольно сильна, она тоже научилась управлять, теми, кто раньше был ее семьею. Она не была и добра ни зла к ним, она просто изучала свою силу. И скоро даже смогла познакомиться со всеми Богами. Боги восприняли ее спокойно, хотя и понимали, что Заритиус нарушил их приказ, но они относились к этому вопросу по философски, что сделано – то сделано и пути назад уже нет. Ее назвали просто… Леди.
Леди долго игралась своими бывшими сородичами, хотя ей не хотелось, она просто делала то, что и другие боги. Но вот в один прекрасный момент, почувствовав в себе великую силу, она сделала, то – что у богов под запретом. Она дала всем существам на Земле смерть. Она позволила им умирать, от старости, и болезни. Тем самым наделив их спокойствием. Так как после смерти умирало и тело и душа. По всей земле пролетела волна самоубийств. Ведь многим из существ давно надоело жить под ярмом богов. Многим просто надоело жить…
Гнев богов был велик, так как единственные их игрушки теперь спокойно могли убегать от них в небытие. Они наказали Заритиуса, просто уничтожив эго. Но Леди они решили наказать еще сильнее, оно сотворили для нее целое измерение, целый мир, куда отправлялась душа после смерти, где души погибших несли свое алчное существования, абсолютно не понимая, почему им не дали спокойствие и небытие. Они летали по этому миру и стонали, плакали. И среди всех этих душей бродила Леди. Белая Леди. Она со страхом слушала стоны и плачи душ. Она не могла их не вернуть назад, ни убить до конца. Единственное что она могла это иногда послать одну из душ обратно на землю, что бы она там немного позабавилась над живыми.
Но перед самым заточением Белой Леди в ее новый мир, она сказала богам одно, что придет день, когда она уничтожит все и вся и всех. Навсегда. Это страшное проклятие повисло над всеми. И над живыми существами и над Богами. Старинная угроза живет в этом мире и по сей день. Леди не было дела ни до кого, ей только хочется все уничтожить.
По легенде, когда среди живых, начнет появляться Белая Леди, это будет предзнаменование близкого конца всего. Всего, что есть и всего что будет.

Веда запомнила весь рассказ Меригольд. Ей он казался не правдивым. Ведь она помнила Белую Леди, и от нее не исходила злость, от нее исходила только тишина и спокойствие, даже блаженство. С ней было хорошо и приятно и не чувствовалось никакая угроза. Хотя Веда чувствовала, что даже сама Меригольд не слишком верит в угрозу. Она скорей пыталась найти Белую Леди просто из интереса. Ведь Белая Леди ближе всех из Богов. Боги сами по себе давно перестали показываться всем существам на земле. Они, то ли спрятались, то ли им надоело вмешиваться в дела существ. А Белая Леди наоборот тянулась к живущим на земле, она хотела вырваться из мира душ, где очень трудно. Веда тоже хотела найти Белую Леди, но совершенно по другим причинам. Она просто хотела снова прижаться к ней. Снова почувствовать это блаженство и спокойствие. Когда никого нет рядом и только тишина. Тишина и спокойствие и милая улыбка Леди, такая грустная и в то же время такая приятная и радостная. Вот что заставило Веду согласиться с Меригольд, что после этого задания она убежит вместе с ней далеко-далеко. Где они продолжат поиски Белой Леди.
Что-то насторожило Веду. Она приподнялась на локте и осмотрелась. Вокруг был лес. Он еще дремал после ночного концерта. Тихо шелестела листва, ласково убаюкивая все вокруг. Только иногда испуганная птичка, увидев неприятный сон, что-то кричала в серости утра. Но не это насторожило девочку. Не то что она слышала или видела, а то что пряталось в нутрии нее, ее чувства. Она почувствовала что-то странное. Она взглянула на Меригольд, та раскинувшись на земле, спокойно спала. Ее сон ни что не тревожило. На минуту Веда засмотрелась на магичку. Сравнивая ее с Белой Леди. Да с Меригольд ей тоже было хорошо. Но что-то не так как с Белой Леди, а именно это то, что с магичкой она все же чувствовала все вокруг, а с Белой Леди нет.
Девочка поднялась во весь свой рост и напряглась прислушиваясь к своим чувствам. Лес был тих и звери спокойны. Земля тоже тихонько просыпалась от прохлады ночи. Но вот она поняла. То ощущение ничего снова было рядом. Оно было не очень далеко и возле этого ощущение было ощущение чего-то старого, или даже высшего. Наверно энто был эльф. Только от них исходило такое чувство.
Меригольд поднялась с своего ложе и вопросительно взглянула на девочку:
– Что-то произошло?
– Да милсдарыня. Оно здесь рядом и с ним эльф…
– Что оно?
– Ну то существо из которого выходила ярость, та пустота которая выпускает из себя море ненависти и злости и страха. – Веда поежилась, вспомнив чувства, которые ей пришлось увидеть тогда.
Меригольд тихонько стала и обняла Веду за плечи.
– Не бойся я с тобою. Я не дам тебя в обиду. А теперь скажи точно где это существо находиться.
Девочка немного прислушалась и указала пальцем в сторону восходящего солнца. Меригольд взглянула туда. Сначала простым взглядом, а потом магическим. Но ничего не увидела. Все же Веда чувствовала намного дальше, чем подозревала магичка. Она уже сделала шаг в ту сторону, но Веда схватила ее за руку.
– Что? Что случилось? – недоумевая спросила Меригольд.
– Там еще дальше идет еще одно ничего, – дрожащим голосом произнесла Веда.
– Как так? Еще одно?
– Да! И одно ничего противоположность другого.
– Но ведь это же ничего.
– Я не могу объяснить. Но так я чувствую. И она мне даже кажется одним целым только, как будто кто-то разделил их. Вот только зачем?
Слова девочки привели Меригольд в ступор. Как же так? Тут одно ничего с эльфом и сразу еще одно. Она не как не могла решиться идти ли на такую страшную встречу двух ничего самой и даже с этой маленькой девочкой? Нет, она не сможет взять ее с собой. Пусть подождет ее в деревне, а она сама сходит на эту встречу. Любопытство все же брало вверх.
– Веда, пойдешь в деревню и там меня подождешь. А я схожу…
Девочка медленно упала на землю. Глаза ее закатились и из рота пошла пена. Все тело ее тряслось, она как бы попала под действие сильных чар. Магичка схватила ее и быстро выбросила во все стороны заградительный барьер. Барьеры разбились как кусочки льда, не оставив и следа. Но Веде стало легче. Глаза вернулись назад и во взгляде этих глаз, была эйфория и радость.
– Что? Что случилось Веда?
-Белая Леди… – чуть слышно простонала Веда. – Она зовет меня к себе.

Глава 7

Вокруг мерцала темнота. Она тихонечко шептала сотнями голосов и эти голоса иногда переходили в крик, который сливался в тишину. Все это было мозаикой темноты. И посреди этого мрака сидел маленький мальчик.
– Где я?
– А ты не знаешь? – голос из темноты был таким знакомым.
– Нет.
– Там где всю жизнь мечтал быть, ты умер и перед тобою смерть во всей красе.
Мальчик поежился, он не хотел тут быть. Все было спокойно вокруг. Но это и было самое жуткой. В этой тишине и темноте слышалась угроза. Не так себе он представлял смерть.
– А кто же я?
– Ты разве не помнишь?
– Помню, я Мелон!
– Нет, ты был Мелоном, а теперь ты тот кем хотел стать и там где хотел быть.
– Нет! Нет! Это не правда! Я не хотел, не хотел! – Мелон схватил руками свою голову и зажал руками уши. Этот голос! Он и раньше когда-то слышал эго. Почему этот… кто-то издевается над ним? За что? Ведь он никому ничего плохого не сделал ни разу в жизни.
– Говоришь не сделал? – голос точно читал эго мысли, и это было еще ужасней.
– А вспомни скольких людей ты обманывал. Всю свою короткою жизнь. Ты все время носил маску и ни когда не показывал и ни кому своего истинного лица. Ты боялся, что тебя воспримут как неумеху. Как простого щенка или даже хуже как мерзкую тварь. Ты боялся и все время строил из себя что угодно, но не самого себя!
– Неправда! У меня были друзья и много друзей!
– Да были. Но ты и от них скрывался за маской. Ты и им никогда ничего не показывал. А вспомни как ты знакомил их между собой чтобы уйти в сторону. Чтобы избежать их и остаться самим с собой. Это тоже маска. Маска одиночества, ты надевал ее когда тебе было удобно, когда тебе было плохо ты прятался. Как прятался всю жизнь от любых проблем. Ты просто уходил в сторону убегал! Ты никогда не хотел бороться за что либо, ты просто принимал все как есть даже свои ошибки.
– Замолчи! Я честно хотел быть одиноким, отшельником!!!
– Да, может и хотел. Но что ты сделал для того что б им стать? Ты убежал из дома? Ты пошел от своего так привычного комфорта? Ты попытался спрятаться в лесу и жить как истинные отшельники? Ты не смог! И даже хуже! Ты не попытался!
– Отстань, уйди. Это все не правда!
– Неужели? Может вспомнишь ту милую девушку которую ты любил?
– ЗАТКНИСЬ!
– Нет, ты послушай, ты не смог побороться даже за нее.
– Но она сама так хотела, она даже ничего не говорила, только потом…
– Говоришь потом? Ты прекрасно чувствовал все и что же? ЧТО? Ты оставил все как есть. Ты так делаешь всегда. Ты построил маленькую крепость вокруг себя. И прикрыл ее фанерным листом, на котором расписаны пейзажи. Но как только случается беда или трудность в жизни, ты прятался в крепость. Ты просто избегал всего, что может мучить твою душу, забыв про то что взаперти она тоже мучается и по сильнее чем там где краски жизни. Ты прятал все свои чувства, все! Ты все время скрывал их, и говорил сам себе что это благородство, не заставлять других страдать из-за тебя. Но другие-то хотели! Они всегда могли помочь! Ты прятался и всю жизнь будешь прятаться, ты сам себя запер. Ты сам, САМ! Ты все это сделал сам. Только для того чтобы не было больно, но боль есть и будет всегда, она тебя переполняла и будет переполнять!
– Уйди, я тебя ненавижу, – прохрипел мальчик и закрыл лицо, он думал что заплачет, но не смог. Слишком давно пересохло русло эго слез, слишком далеко он прятал свои чувства и не смог их вызвать назад. И только ярость бушевала, поднимаясь выше-выше, застлав глаза и все мозги. Глаза налились кровью.
– Кто ты? Покажись!
Тихий шелест смеха пронесся в пустоте, облетел всю темноту, шурша и скрылся в никуда.
– Ты зол. Я знаю, вижу и чувствую. Так ты хочешь знать кто я? А ты уверен что готов?
– Да, я готов. – Голос был тверд как алмаз.
– Ну что ж, я тебе скажу, кто я. Но сначала, скажу тебе, что ко всему ты трус! Ты так хотел умереть и скрыться ото всех, ты так хотел уйти и спрятаться во смерти ото всех проблем и даже это ты не смог. Ты просто сделал это желание своей еще одной маской, которую иногда одевал на себя…
– Неправда. Я хотел жить. Я хотел любить и быть любимым. Я хотел…
– Ты хотел. Я знаю. Но ты не боролся, ты не пытался. Ты все пускал на самотек. Надеясь, что оно, когда-то придет. Ну, вот ты и дождался. И даже тут ты все ноешь и плачешь. Ты здесь, там, где хотел.
Мальчик поник головой, он хотел назад, даже хотел в ту темную крепость, но что бы снова жить и теперь уж бороться за все свои невысказанные мечты. За все, что он когда-то пропустил.
– Эээ, нет малыш. Поздно. Ты здесь и мечта одна твоя все же исполниться. Ты будешь на земле, ты будешь среди живых, но будешь там таким как ты хотел, надевая на себя маску. Ты будешь Изгоем в том мире. У тебя не будет ни друзей ни семьи. Никого во всем белом свете. Даже защищаться тебе не придется, так как ты уже мертв и тебя уже не убить…
– Ну так все же, кто ты ?
– Я? А ты не догадался?
– Нет.
– Я голос из твоего подсознания, я тот кто кричал тебе иди вперед, когда ты хотел убежать, я тот кто кричал тебе смелей когда ты хотел убить себя. Я тот кто все время с тобой и кто знает истину про тебя. Кто пытался тебе показать ее и объяснить что такое жизнь и какое положение ты сам занимаешь в нем! Вот кто я! Я это Ты!
На секунду появилось яркое светло и Мелон очнулся в глубоком рву, вокруг были сотни костей. Он лежал на них опершись на бок и оглядывался по сторонах. Когда он приподнялся, он вдруг понял что висит над землей и над головой его тучка. Она разок громыхнула и рой воспоминаний и сама личность Мелона улетучилась. Остался только Изгой. Он стоял по среди груды костей и смотрел по сторонам. Не понимая, кто он и что тут делает. Решившись наконец, он полетел в одну сторону не разбирая дороги, просто летя в никуда.

Изгой очнулся от мрачных видений. Которые только что так ясно были видны перед глазами, но вот спутались и совсем исчезли, не оставив и следа. Он уже не помнил что он видел. И только мрачный осадок в груди напоминал про то, что он видел что-то.
Вокруг было серое утро, солнце еще не показалось из-за горизонта, и все вокруг застилала утренняя мрачность. Изгой лежал на земле, что позволял себе делать только когда был с Ящером. Оглядевшись он увидел и его. Ящер тихо спал на траве широко раскинув руки и иногда поскрипывая зубами, как будто что-то ел. Вся эта картина успокоила Изгоя, и даже остатки той мути после видения пропали. Занимался новый день, и Изгой начинал подумывать куда пойти дальше и не будет ли Ящер против пойти с ним. Он снова взглянул в лицо Ящера и в голове закопошились воспоминания. Они поднимались как из мрака, постепенно окутывая рассудок Изгоя, заполняя пустую память.

Фигура в плаще медленно проходила через именные врата в поместье Ейлинка. Вокруг было тихо и спокойно. В ночной тьме слышался тихий шелест тополей. Которые вздымались высоко в небо, как огромные сталагмиты. Изгою показалось знакомым вся усадьба, но он тут же откинул от себя эту бредовую мысль. Подплывая ближе к дому, он увидел на втором этаже свет. Свет был не ярким и кажется магическим. Эго заинтересовало это и он воспарил ввысь поближе к окну.
За окном виднелась просторная библиотека. Там перед камином на стуле сидел с гордой осанкой человек. Вокруг него, судя по одеждам, стояли маги. Один из них был довольно высокого роста и маленькие рога у капюшона выдавали эльфа. Все они смотрели на человека в кресле. Один из магов подал голос:
– Ну что, Ейлинк, ты признаешься, откуда взял мальчонка?
– Он мой сын!- гордо произнес человек в кресле.
– Ой, не ври нам,- пискнул другой маг, – откуда у него такая сила была, если в тебе нет и капли?
– Что значит была?- спокойно спросил Ейлинк, не моргнув и глазом.
– А тебе не зачем знать.- истерически хохотнул тот же маг.
– Это как не зачем?,- в голосе Ейлинка послышалась угроза,- он мой сын!
– Ты так хочешь знать?- скривился маг,- ну если будешь продолжать молчать, где ты взяв этого мальчишку, то присоединишься к нему!
Ейлик побледнел, но ни один мускул не шелохнулся на эго лице. Показалось, что он состарился за миг. Но тут же все его лицо приняло гордую осанку и в глазах мелькнул огонь.
– Ах вы магово отродье,- тихо сквозь зубы просадил он,- наверно вы причастны к пропаже мой жены! А ну признавайтесь!- Он вскочил с кресла и бросился к ближайшему из них. Им оказался эльф. В его руке мелькнуло острие и Ейлик, медленно сполз на пол. Капельки крови мягко упали на кресло.
– Ей, ты по легче! Он нам живой надо!- вскрикнул маг.
– Вы мне платите за то, что я защищаю вас, но и себя я не дам в обиду! – гордо произнес эльф.
Маг склонился над телом и потряс его:
– Ну хоть на смертном одре ты скажешь откуда ты эго взял???
– Он мой сыыы… – слова потонули в потоке крови, которая сочилась из рта.
Изгой вскрикнул, не понимая почему, и все обернулись к нему. Лицо эльфа, оно было похоже…

Изгой как от грома очнулся от этого нового наваждения. Он слышал другой голос, который снова очистил эго память. Он услышал голос Леди. Она звала эго к себе. Он медленно поднялся и полетел в сторону голоса зовущего эго. Скоро он спросит у нее про все что так давно хотел знать. Что так давно не давало эму покоя!
– Изгой? Ты куда и без меня?
– Ой, извини Ящер. Помнишь, я тебе когда-то рассказывал про Белую Леди?
– Помню, а как же!
– Ну так вот, она меня зовет и я иду на ее зов.
– Тогда я с тобой.
– Как хочешь, жизнь твоя.
Ящер на минуту задумался над последними словами Изгоя. Но Белая Леди. Он тысячу раз слышал легенду про нее, и слышал рассказ Меригольд, которая просто изнывала, так хотела увидеть Белую. Так почему же не поверить легендам? Если им поверить, то жизнь уже не стоит и гроша. На этом он и решил.
Две фигуры бок об бок шли по густому лесу, не делая ни малейшего шума. И за ними летела маленькая серая тучка. То радостно взмывая высоко в небо, то опускаясь вниз к самим ногам путников.

Глава 8

Посреди белой пустыни, стояли развалены. Они были очень стары. На земле лежало неправильной формы круг. Он был сделан из больших кусков спрессованного песка. Из того же материала были сделаны колоны, который стояли по периметру этого круга. Столбы вздымались высоко в небо, и их края заканчивались где-то в серых тучах над головой. Некому неизвестно как они простояли так долго. Почему их не разрушили ветра и дожди. Но стояли они тут из покон веков и были местом паломничества множество религий.
Посреди этого круга стояла девушка. Или даже женщина. Ее возраст было трудно определить. Белые чуть вьющиеся волосы ниспадали по пояс. Они как бы дополняли белое платье. Она стояла и смотрела вдаль. Ее не тревожил вопрос откуда эти развалины. Она знала что это запечатанный портал в иной мир. В мир мертвых душ. Она это знала так как была Белой Леди. Владычицей того света, что скрывал портал. Подле нее стоял старик, он кутался в тень от одной из колон. Он был ее прислужником, другом соратником. Он был ее первым и последним удачным экспериментом по оживлению души. Он всегда был рядом и всегда во всем ей помогал. Так как это была душа никого иного как самого Заритиуса. Он чувствовал вину перед ней. Он был там, в том мире и видел как она поначалу страдала. Как уходило от нее все человеческое, как она засыхала и ставала злой. Как поднималась в ней ненависть и чувство силы. Силы что она сможет исполнить свою угрозу, так опрометчиво кинутую когда-то всем богам и людям. И чувствовал он себе виноватым в том, что теперь стоит подле нее и участвует во всех ее намерениях. Но остановиться уже не мог. Ее сила действительно была ужасающей.
Белая Леди разглядела какие-то точки на горизонте с одной из стороны пустыни. Они медленно приближались. Довольно хмыкнув она повернулась в другую сторону и там тоже были какие-то фигуры-точки, которые мерно и упорно приближались все ближе и ближе. Теперь на ее лице уже отразилось подобие улыбки. И когда она обернулась в третью сторону и увидела там тоже самое. Только с той разницей что там была только одна точна. Лицо ее засияло радостью. Заритиус давно не видел радости на лице бывшей рабыни и теперешней господине. Да подумал он, хуже раба только раб наделенный властью. Он все равно остается рабом но уже может много сделать, но почему-то никогда не хочет меня жизнь таких же рабов как был раньше.
– Госпожа, а почему они все должны подойти с разных сторон? Они ведь всю дорогу сюда шли один за одним.
– Встреча их должна произойти именно здесь, а не где-то там. Это все испортит мои планы. Поэтому и звала я их разными путями. Что б они разошлись и подошли одновременно но с разных сторон.
Заритиус уже давно не понимал намерений госпожи, так же он не понимал зачем она сделала Изгоя, и куда смотрели боги. Когда он появился на свет. Он даже не знал что за мальчик, с которым он так долго прожил вместе. Называя эго внуком. Все свои замыслы Леди хранила при себе и почти никогда ними не делилась. Видно что-то прежнее осталось от нее. То что она всегда скрывала все свои чувства и все свои планы и эмоции. Поэтому он так и удивился увидев на ее лице улыбку. Но хватит думать, подумал он они уже близко.
Фигуры медленно поднимались по песку к развалинам. Теперь он отчетливо видел всех кто поднимался. С одной стороны шла полненькая девушка и с ней вместе шла еще крошка девочка с пепельными волосами. Женщина шагала за девчуркой. А девчурка бодро шла вперед. Как будто знала дорогу и ходила по ней каждый день. Другая пара была не менее странная, там шел, или вернее летел человек или существо в капюшоне, над ним витала тучка. В этой фигуре без труда можно было узнать Изгоя. Вместе с ним почти вплотную к нему шел эльф. Он был довольно высок и плотен. Эго грязный русые волосы развевались по ветру. Из за спины торчал колчан и лук. Он шагал довольно бодро с интересом оглядываясь, наверно тут он был впервые. Ну а в третей стороне шел он… Маленький мальчик, которого Заритиус столько часа называл внуком. Заритиус испугался и вжался поплотней в тень колонны.
– Не бойся, Заритиус! – не оборачиваясь и как-то снисходительно проговорила Леди, – он тебя не успеет узнать. У него будут дела поважнее.
Хотя Заритиус и верил почти всегда Леди. Но все же не высунулся из тени. Фигуры неуклонно приближались еще миг и они все сойдутся.
Первая под колонны вбежала девочка. Она с радостным видом устремилась к Леди, приникла к ее ногам вжалась в платье. Леди как-то машинально положила руку девочке на голову, но той этого хватило, она засияла от радости. Вторыми, одновременно, как показалось Заритиусу, на круг вступили Изгой и мальчик. Но как только они вступили так и замерли глядя друг на друга, не замечая вокруг себя ничего и никого. Последними пришли в круг эльф и магичка, как теперь по ее одеяниям понял Заритиус. Они тоже остолбенели глядя друг на друга. Переглядываясь и в их взгляде читалось недоумение и удивление.
– Ну что ж, все в сборе, так что начнем, – нарушила тишину Леди. –Я не ждала такого скопления народу, впрочем. По другом и быть не могло. Вы все участники этого спектакля, так почему бы вам всем и не видеть финал, апофеоз и аплодисменты. Вам же тоже наверно интересно узнать почему вы все здесь, но я вам не буду рассказывать. Все кому нужно знают почему они здесь, а остальные просто пешки в игре, которые почти прошли и стоят на линии, перед последней клеткой на шахматном поле, но увы этот шаг вам не дано сделать, извините.
Все переглянулись, кроме Изгоя и мальчика. Те упорно продолжали смотреть друг на друга и в глазах у обоих бушевали воспоминания.
– Ага я вижу Вы и без меня начали, – одобрительно кивнула Леди глядя на эту пару, – Ну а вам уважаемые пешки советую брать пример с Заритиуса и спрятаться в тени любой из колон, ведь сейчас такое начнется что мало не покажется. Плюс не думаю что изгой слишком будет следить за своими действиями, так что вам там будет безопасней. И ты маленькая девочка стань под воон ту колону. – сказала Леди подталкивая девочку. Та как-то разочаровано поплелась туда куда сказала Леди, там она прижалась спиной к колоне. Но взглядом она все так же была прикута к Леди. Эльф и магичка очень быстро исполнили пожелание Леди, они ее боялись и с интересом смотрели на нее, но задавать вопросы им было пока не время.
– Ты кто? – голос Изгоя наверно впервые имел оттенок чего-то человеческого.
– Хм, – хмыкнул мальчик, и на лице эго появилась усмешка, – я это ты! Я твое прошлое я твой голос подсознания, я вообще твое подсознание.
– Значит ты моя забрал мою память, – неизвестно откуда в изгой появилась ярость.
– Да я, и ты такой как есть потому что без меня, – в голосе мальчика слышалась та же ярость.
Они пристально смотрели друг на друга, а из под земли и со всех стороны к ним летели души. Они были видны даже не вооруженным взглядом. Круг под ногами шевелился как крышка над кипящим казанком, и из-под этой крышки вверх как пар вырывались целые тучи душ. Они крутились смерчами сливаясь один в один, и кружась вокруг столбов поднимались ввысь.
Тихий вопль пронеся над пустыней, затих где-то вдалеке и возвратился. Он начал нарастать и стало заметно что вопль исходил от Изгоя и мальчика. Они визжали яростью они призывали всех-всех душ. И души шли к ним на зов. Они кричали и визжали вместе с теми двумя. Поднялся неистовый ветер, который как будто был вызван мельтешением душ. Которые носились направо налево. Попадали в водовороты и смерчи из других душ. Все покрылось призрачным облаком из душ. Маленькая девочка с ужасом смотрела на этот круговорот, он хотела найти взглядом Леди но той не было видно из-за душ, видно было только две страшные фигуры, которые горели черным огнем с маленькими зелеными язычками пламени. Заритиус вгляделся через души в тех двух, эльф стоял прямо и смотрел на изгоя, даже что-то эму кричал, а магичка наоборот пригнулась за колонной и смотрела через пальцы на все что творилось вокруг. А посредине всего этого урагана кружилась Белая Леди. Заритиус видел ее отчетливо. Она наслаждалась в потоках душ. Она танцевала, ее волосы развивались и на лице застыла улыбка эйфории.
Изгой рвал вперед к мальчику. А мальчик эму на встречу. За ними пошли целые волны душ, они мчались как великие волны и вот-вот должны били сойтись. В момент столкновения поднялся неистовый вопль и крик, песок поднялся вверх вместе с душами. Две чудовищной силы волны душ сошлись и разбились как будто два великих цунами. Всех прибило к колонам от чудовищной силы отдачи. Они как бы прилипли к колонам чувствуя на себе ужасающую силу. Но вот сила иссякла и осталось только облако песка. Оно медленно оседало и потихоньку можно было разглядеть что-то корчащееся на земле. Какое-то существо. Которое иногда походило на изгоя в другой раз походило на мальчика, они как будто были один в другом и рвали другого на клочки. То проявляясь то исчезая. Но постепенно их движения замирали. И вот на земле лежал просто человек.
– Бесподобно! Великолепно, – это не выдержала Леди. Она уже стояла подле Заритиуса и смотрела на этого нового человека. Такая несдержанность удивила Заритиуса, а человек между тем начал подниматься. Он был худ, хотя и не слишком, на нем были какие-то обрывки одежды. Через которое просвечивалась смуглая кожа. Глаза были карими и печальными, волосы черными и вьющимися по кончиках. Он поднялся во весь рос и громко рыкнул.
– Да, да мы вместе! – внезапно произнес он.
– вместе говоришь? Ну так будем вместе, я причиню тебе боль и так.
– Теперь твоя боль моя боль.
– Да пусть будет так!
Не было понятно с кем он разговаривал, хотя наверно он говорил теперь и за мальчика и за Изгоя.
– Но сначала я тебе преподам урок. Открою тебе память. – этот голос наверно был из подсознания.
– Посмотрим!
И тут человек упал на землю и начал корчиться и кричать от боли. Из глаз эго текла черная кровь. Он вцепился себе в волосы и тянул стараясь вырвать. Наконец он не выдержал и начал бить себя по лицу кулаками.
– Обидно, – разочарованный голос Белой Леди отвлек внимание Заритиуса.
– Что обидно госпожа?
– То, что он не сразу объединился, ну что ж подождем еще чучуть.
Заритиус не понимал значение этих слов, но зато видел как страдал этот человек корчась на земле. Такого он еще никогда не видел и не понимал что может приносить столько горя и мучений. Что может вызвать такую агонию. На минутку он отвлекся осмотревшись. Души мерно поднимались вверх по одних колонах. Шурша по них спирально, а по других колонах спускались обратно и тихо по земле перелетали к следующей колоне. Тем самым замыкая весь круг не давая никому ни выйти ни зайти. Девочке лежала без сознания или даже мертвая, возможно она не выдержала удара волны душ. Эльф стоял на одном колене и смотрел на человека в центре. Он утирал кровь которая шла из носа не прекращаясь. Магичка же стояла просторно расставив ноги и смотрела на человека, ее руки были сложены в какой-то магический знак. Заритиус улыбнулся, в таком кругу душ простая магия людей не имела смысла. Эго размышления прервал новый монолог этого странного человека.
– Это правда мой милый.
– Нет!!!
– О да!
– Нет я не верю.
– поверь это ты со своей яростью изнасиловал и убил свою собственную мать!
– ЭТО НЕ ПРАВДА! ЛОЖЬ ЛОЖЬ!
– Правда и если ты хорошенько всмотришься в картинки из своего прошло то ты увидишь, что среди всех. Тут есть человек который подтвердить истину этих воспоминаний.
Брюнет поднялся и обвел всех взглядом. Он медленно переходил от одного к другому и остановил он свой взгляд на магичке.
– Ну вот сейчас свершиться. – тихо прошептала Леди.
– Меригольд, – как-то странно прошипел брюнет, – наслышан про тебя. Ну так что ты скажешь, это я сам изнасиловал свою мать и убил себя прям на ее еще теплом теле?
Магичка старалась что-то сказать но воспоминания стояли у нее в глазах. Да она там была , она видела этот зверский метод некромантов. Но она не имела права вмешиваться.
– Значит правда. – тихо простонал Изгое-Мелон.
Голова его поникла, руки опустились вдоль тела и пальцы сжались в кулаки. Волосы его начали медленно подниматься на дыбы. Они загорались зеленым пламенем. Лицо начало менять черты пока просто не перестало существовать, осталась безликая маска без глаз без носа без бровей. Но даже так она внушала ужас. Само его тело воспламенилось и поднялось в воздух. Души вокруг начались двигаться все быстрее и быстрее.
– Ты. ТЫ! Ты была там и не остановила, ты наверно и видела как они убили няню. ТЫ изверг. Ты не человек! Ты существо, – голос громыхал на весь замкнутый круг. – Ты, даже не знаешь что за девочка с тобой шла всю дорогу сюда. Ну так я тебе скажу кто она. Она это ты. Это все то что ты откинула становясь магичкой. Ты откинула добрую маленькую девочку которой нужна была любовь. Ты выбросила все детские мечты. Ты старалась стать богиней. Подражая богам. Делая мир темным без радости и печали без чувств. Простой устрой, что логично. Ты просто хотела власть и тебе хотелось переступать через все что тебе мешало.
Он притих смотря безликим лицом на магичку.
– Ну, тогда и наказание тебе будет тем же.
Одинокая душа выскочила из потока душ и влилась в магичку. Она сразу же скорчилась. Сначала она заплакала, потом закричала и упала на колени.
– Ага, ты уже видишь, как он страдал и про что думал когда ты стояла над ним, и щебетала про то, что никто не должен знать, как достался тебе тот амулет и поэтому он должен умереть. Ну, посмотрим, сколько ты выдержись этих душ.
Души выскакивали из потока и вливались в тело магички. И с каждой новой душой Меригольд кричала все громче, она уже валялась по земле. Она рыдала и кусала губы. Она хотела что-то сказать но не могла. А поток душ увеличивался и ускорялся, и над этим всем танцевал Изгой.
– Свершилось, – опять шепотом сказала Леди.
Магича уже лежала спокойно и тихо. Сердце ее не выдержало, и она умерла. Безликий взгляд повернулся к эльфу, который стоял, оцепенев, абсолютно не зная, что делать.
– Ну а ты? Убийца моего отца! Но тебя я пожалею, когда я был Изгоем, ты был единственным моим другом, хотя и тебя не должно было быть.
Неизвестно откуда появилась тучка и, набрав как когда-то темноты, громыхнула молнией. Эльф не успел ничего сказать и сделать, эго уже не стало.
– Да и вы все люди, – кричал Изгой, – вы все не без греха, вы не можете выбрать жить вам или умереть, вы не можете найти пути и не знаете где эго искать, и поэтому вы идете, куда глаза глядят туда, куда и я шел. Но вы не только не знаете, а собираетесь в группы и заставляете других идти туда же. Так не зачем теперь выбирать путь. НЕЗАЧЕМ! Я выберу за вас.
Он раскинул руки во все стороны и души кинулись во все стороны, неся с собою смерть. Смерть всему живому. Заритиус поежился и понял, что произойдет дальше.
– Госпожа, он же убьет всех!
– Да я знаю.
– Но госпожа, когда не будет никого, то и Вы перестанете существовать и боги, тогда же не будет кому верить в них. Не будет кому передавать им свою силу.
– Да знаю я. Это и есть моя месть. Теперь будет один лишь бог. ИЗГОЙ. И он будет единственным кто будет тут так как он будет жить и верить только в себя и больше ни в кого. Так пусть живет и наслаждается пустотой вокруг себя. Никто не знает, что же будет дальше. Он может поверить еще во что-то и то возникнет, не знаю я, насколько скоро он сообразит. Что все бы чего он не пожелал осуществиться, но думаю, он это поймет. Главное, что бы он, не пожелал исчезнуть, ведь тогда на свете никого не останется, и вся жизнь пропадет навсегда…
Две фигуры потихоньку испарялись, на земле уже не оставалось людей и душ которые бы верили в них и их существования, а без веры нет и объекта веры. И посреди пустоты стоял изгоя веря в себя. Оставаясь взаперти на целой земле сам… пока…

Конец

эпилог

Солнце поднималось над дивным лесом. Деревья в лесу сплетались между собой в дивные и причудливые формы. Их листья была размером с хороший лопух и огненно оранжевого цвета. Солнце было ярко розовым и этим светом заливала все вокруг призрачным и не привычным розовым светом. На темно зеленом небе тухли как угольки черные звезды. На эту картину с вершины скалы наблюдала одинокая фигура. Она стояла во весь рост, крестом сложив на груди руки и обняв себя руками за плечи. Черные волосы развивались на ветру, а в карих глазах отображалось солнце. Изгой. Он стоял на краю пропасти и смотрел на новый мир. Он смог сделать еще один шаг в пути к своему Пиву Восхождения. На эго лице заиграла улыбка, когда он вспомнил всех кого оставил позади. Глупцы, они думали что он уничтожит все живое. Тереотически, он мог, но на самом деле даже и не пытался. Он только заставил всех их думать что они мертвы. Но что б уничтожить всех до конца. Ему бы пришлось убить и себя, ведь память жила и в нем, и он верил в тот мир и в их обитателей, а значить и они продолжали существовать. Теперь он громко рассмеялся понимая какое у них наверное теперь выражение лица, когда все они живые и здоровые очнулись там в кругу в песках. Он не смог сдержаться и сделал из Белой Леди простого человека, хотя и боялся что тогда его не пустят дальше, но все прошло благополучно. Он осмотрел себя и понял, что впервые эму не надо расти и вспоминать, впервые по долгой лестнице он перебрался уже полностью готовым к дальнейшему пути.
Он огляделся по сторонах, пытаясь найти знак или еще чего-то. Всегда были знаки показывающие куда следует двигаться дальше и что дальше делать чтобы продолжить Восхождение. Но на свое удивление он увидел маленькую девочку с пепельными волосами. Он лежала и тихо сопела во сне. Его брови удивленно поднялись. Неужели и эта маленькая девочка идет к Восхождению? Но, присмотревшись, он скорей почувствовал, чем увидел, что она давно не девочка. А только приняла такой облик. Ну что ж, подумал он, значит дальше в пути мне не будет уже не так одинок. И он снова повернулся к великолепным краскам нового мира, где ждала эго новая дорога и новые переживания.

P.S. Огромное спасибо No_Smoking за слова “ми маєм те,що хочем!!тож давайте хотіти більше!!” , без них я бы не дописал Изгоя, мну было лень=) но я захотел и дописал… спс